Железная роза - Страница 41

— Не бойтесь, я не сделаю вам ничего плохого, мне нужна только ваша одежда.

— Моя одежда?

Он с трудом выдавил эти слова.

Я кивнул и снял с него куртку. Оцепенев, он не сопротивлялся и только переводил встревоженный взгляд с надписи «Клиника» на боку «рено» на мое искаженное лицо буйно помешанного. Я расстегнул ему рубашку, и он, желая быстрее покончить, сам стащил с себя брюки. Трясясь от холода, он стоял на дороге в одних белых слипах. Я снял с себя халат и подал ему. Он с величайшим отвращением воззрился на него и сунул, как и получил, комом под мышку. А я закончил одеваться, сел, провожаемый его несчастным взглядом, в его машину и включил стартер.

— Я все сохраню, обещаю вам, и все ваши вещи вам будут возвращены, — крикнул я, отъезжая.

Но я видел: верит он моему обещанию ничуть не больше, чем я сам.

Вдруг он показал мне кулак и побежал к «рено». Дверца-то «рено» была открыта, но ключи лежали у меня в кармане. Я прибавил скорость и устроился поудобнее, чувствуя, как меня охватывает тепло от его меховой куртки и рубашки из шотландской шерсти, которая оказалась мне маловата и растянулась у меня на теле. Малы оказались и его резиновые сапоги, пальцы у меня в них были поджаты. А брюки вообще не удалось застегнуть, и они держались только на ремне. Мне было безумно мерзко, оттого что пришлось ограбить этого беззащитного человека, оттого что я превратился в настоящего загнанного зверя, способного на все. Мерзко, оттого что вляпался в такое дерьмо, но другого способа выбраться из него у меня не было.

Вскоре показался пропускной пункт на немецкой границе. Я застегнул куртку, проверил, в порядке ли документы хозяина машины, столяра по профессии, если судить по тому, что находилось в кабине. По идее, он не успел еще поднять тревогу: в этот ранний час на боковой дороге, где он имел несчастье встретить меня, проезжающих мало. К шлагбауму я подъехал на малом ходу с невозмутимой физиономией. Мусор, замурованный у себя в каземате, сделал мне нетерпеливый жест «проезжай». Если они и получили какие-либо наводки, то только насчет «рено-эспас». По другую сторону границы немецкий таможенник даже не взглянул на меня, он впялился в экран маленького телевизора, передающего подробности авиационной катастрофы. Я прополз мимо него со скоростью пешехода, после чего поддал газу. Пронесло…

В бумажнике столяра лежали деньги, почти пятьсот швейцарских франков, кредитная карточка и чудесные туристские чеки. Явно этот симпатяга собирался кутнуть по ту сторону границы. Небольшая, весьма потрепанная рекламная афишка, восхваляющая достоинства института массажа с многообещающим названием «Полный релакс» и снабженная примечанием «сохранение тайны гарантируется», только подтвердила мое предположение.

Верный своим привычкам, я остановился на паркинге первого встреченного супермаркета и отправился за покупками.

На сей раз я выбрал обмундировку поудобнее: джинсы, джинсовую куртку на меху, серый свитер с круглым воротом, носки и черные кроссовки. Полдюжины бутылок воды, аспирин, перевязочные средства, дезинфицирующие вещества, карта дорог, чипсы, апельсины и шоколад довершили мои приобретения, которые я уложил в черную спортивную сумку. Расплатился я с помощью кредитной карточки, о краже которой, я надеялся, сообщение еще не пришло.

Выйдя из супермаркета, я долго пил из горлышка, опорожнив залпом почти половину бутылки. Забросив покупки в машину, я решил найти местечко, где можно было бы помыться, сменить повязку и поспать. Но сперва надо было сменить машину. Я завернул в банк, чтобы обменять чеки, а также швейцарские франки. Игра, конечно, была рискованная, но я надеялся, что симпатяга столяр все еще торчит на глухой дороге. Белобрысый служащий самозабвенно ковырялся в носу и лишь мельком взглянул на паспорт, который я ему протянул. Я воспользовался этим, чтобы узнать, что сейчас я прозываюсь Акселем Винером, родившимся 14 октября 1936 года в Бернском кантоне, и по профессии являюсь реставратором мебели. Совершенно не удивленный разницей в возрасте между Винером и мной, блондинчик озабоченно просмотрел чеки, подал мне пачку купюр и вновь углубился в исследование содержимого своего носа. Да, я пришел в удачный момент.

Следующую остановку я сделал у Херца. Там я взял напрокат скромный серый «гольф», благородно расплатился по краденой кредитной карточке и вернулся к «фольксвагену». Перетащил свои вещички в «гольф» и порулил искать гостиницу.

За рулем я жадно пожирал апельсины и шоколад. Плечо жутко болело, боль отдавалась по всей спине. У меня было ощущение, будто я оброс коркой грязи, и к тому же обливался болезненным потом. Видно, температура до сих пор не спала. Кое-как я проехал около пятидесяти километров. Наконец увидел гостиницу и с облегчением затормозил около нее. Меня встретила пышная и улыбчивая пожилая дама и провела в небольшой номер, выдержанный в деревенском стиле, за который я уплатил авансом, предупредив, чтобы меня не тревожили ни под каким предлогом. Я смотрел на кровать, накрытую розовой периной, такими глазами, какими мультипликационный волк смотрит на сдобную герл. Душ подождет. Единственно, на что я сейчас был способен, это повалиться на постель и закрыть глаза.

Тринадцатый день — вторник, 20 марта

Проснулся я в темноте. Светящийся циферблат моих часов показывал пять ноль две. Заснул я вчера в четырнадцать двадцать пять, то есть проспал почти пятнадцать часов. Где-то неподалеку пропел петух. Я встал и прошел в душ. Все тело ломило, но головной боли не было, и чувствовал я себя получше. С трудом я стащил с себя одежду, отодрал окровавленную и засаленную повязку, которая «защищала» рану. Она дергала и болела, но, похоже, не открылась.